В начале Восточной войны все укрепления Черноморской береговой линии не представляли из себя серьёзных фортификационных оплотов. «Построенные в небольших размерах и состоявшие из земляного бруствера слабого профиля полевых укреплений, усиленного палисадом», они могли выдерживать только нападения горцев, но ни в коем случае не могли сопротивляться корабельной артиллерии неприятеля. Крепости Новороссийск и Геленджик ввиду своего прибрежного расположения могли быть легко атакованы с моря. Орудия всех укреплений Черноморской береговой линии ни по числу, ни по калибру своему не в состоянии были конкурировать с артиллерией неприятельских судов, вследствие чего каждое из наших прибрежных укреплений легко могло быть разрушено с подошедших к ним судов, а горцы неминуемо довершили бы падение этих укреплений своими действиями с суши.
Защита прибрежных укреплений Черноморской береговой линии против внешнего неприятеля была возможна только при содействии Черноморского флота. Для крейсерства вдоль восточного берега Чёрного моря из состава флота назначались один фрегат и шесть судов малого размера, которые не в состоянии были удержать прорыва даже турецких кочерм, снабжавших горцев боевыми и жизненными припасами. Хотя вначале войны эта эскадра и была усилена несколькими судами, но когда ранней весной 1854 года морские силы западных держав в Босфоре достигли до 100 военных судов, на которых было более 3000 орудий, то малочисленный в сравнении с ними Черноморский флот решили укрыть в Севастопольской гавани, под защиту её приморских батарей. Таким образом, Черноморская береговая линия со стороны моря оставалась совершенно беззащитной. При убытии нашего Черноморского флота в Севастополь, союзный неприятельский флот получил возможность беспрепятственно крейсировать по всему Чёрному морю. 26 апреля 1854 года иностранные суда подходили к Керченскому проливу и к Феодосии, 28-го числа подходили и к Анапе, но нигде не приближались к берегу ближе дальности орудийного выстрела.
7 августа Анапа была подвергнута настоящему испытанию. Об этом 18 августа 1854 года писала шотландская газета «Elgin Courier», в которой сообщалось, что корабли эскадры адмирала Лайонса (Admiral Lyons) пришли к Анапе и подвергли город бомбардировке с моря в течение двадцати четырёх часов. Это нападение как бы предшествовало скорому сентябрьскому десанту союзников под Евпаторией. Агентство «Telegraf» в те дни передавало из Вены сообщение следующего содержания: «7-го августа Анапа была подвергнута бомбардировке эскадрой адмирала Лайонса. Большинство наших читателей знают, что Анапа является портовым городом-крепостью, расположенной в Черкесии, на берегу Чёрного моря и имеет русский гарнизон. Крепость ужасно построена и имеет плохую гавань. У русских имеется несколько крепостей вдоль черкесского побережья,- это Анапа, Суджук-кале и Геленджик, при помощи которых они в течение ряда лет контролировали всё черноморское побережье. Из этих трёх крепостей Анапа, как считается, самая грозная и расположена ближе остальных к Севастополю. Не исключено, что её разрушение входило в утверждённые планы командования нынешней кампании». Обстрел Анапы был предпринят для того, чтобы проверить состояние крепости и оценить её возможности в противодействии морским силам союзнического флота. Эта атака дала пищу для размышления русскому командованию об организации обороны кавказских укреплений в сложившейся ситуации.
Статья эта сопровождалась иллюстрацией, выполненной с эскиза лейтенанта Гордона. На рисунке изображен вид города с моря в районе Высокого берега [рис.1].
То, что в первое время обороны Севастополя Анапа была перевалочным пунктом для снабжения Севастополя, подтверждает статья от 07 октября 1854 года английской газеты «Sheffield Independent», в которой говорится о действиях князя Меншикова в Крыму и высказывается предположение, что «что русские взорвали и уничтожили крепость Анапу». Непонятно, на основании чего было сделано такое предположение, но тут же сообщается, что «оккупация Балаклавы даёт союзникам полную свободу подходов к фортам и гаваням Севастополя и отрезает связь с востоком со стороны Керчи и Анапы». Из этой статьи можно сделать вывод, что поставки продовольствия и вооружения в Севастополь из Анапы через Керченский пролив и через Керчь рассматривались как вполне реальными.
Кроме обстрела самой Анапы регулярны были обстрелы Бугазского поста и Джеметийского укрепления. В Краснодарском Государственном архиве в 322-м фонде хранятся документы, которые свидетельствуют о предпринимаемых в этом направлении усилиях англо-французских сил. Обстрелы велись с кораблей, которые регулярно подходили к анапским берегам. Приведём некоторые свидетельства участников тех событий.
Первым процитируем фрагмент свидетельства эсаула Козина о результатах бомбометания по Джеметийскому укреплению, которое было произведено 31 октября 1854 года: «Дано сие Анапскому Артиллерийскому Гарнизону на основании Акта, составленного в 22 день ноября 1854 года комиссиею под председательством Воинскаго Начальника Джеметийскаго Укрепления Есаула Козина из 3-х офицеров Черноморского Линейнаго №1 батальона Поручика Самусь, Донскаго казачьяго №51 полка Сотника Елкина и Артиллерийскаго Гарнизона Подпоручика Орлова,- В том, что 31-го числа октября 1854 года во время бомбардирования укрепления Джеметийскаго двумя неприятельскими пароходами с одною канонирскою лодкою действительно от огня неприятельских снарядов сгорело Артиллерийскаго имущества…» и далее подробно перечисляется уничтоженное имущество.
Вторым, более подробным свидетельством, приведём рапорт о бомбометании по Бугазскому посту от есаула Зверева. В рапорте описываются события 12 февраля 1855 года: «Начальник Бугазскаго поста Урядник Антонов, рапортом от 13-го числа сего м-ца за №2 донёс мне, что 12-го числа сего м-ца в 7 часов утра, прибывшия два англо-французския паровыя парахода один 3-х мачтовой другой 2-х подойдя на пушечный выстрел против карантина начал 1-й действовать изчё орудий по ту сторону Бугаза и после 3-х часов под прикрытием 2-х мачтоваго парохода шесть баркасов высажены люди туда же где зажгли Станционный дом и в карантине, обратились в баркасы и из них один переехал на сторону где Бугазский пост под прикрытием орудийных выстрелов вышло до 30 человек зажгли станционный дом и последнее оставшеесь строение, так что огнём постройка поста вся уничтожена.
О чём Вашему Высокоблагородию почтительнейше честь имею донести, присовокупляю пароходы те снялись и отправились с места позиции, в 4 часа пополудни к Крымским берегам, и из команды нижния чины благополучны, и после оказалось неприятелем заклёпанными в завтравках и отбиты ушками 8 наших орудий, находившимя около поста два, и по ту сторону 6 как объяснил начальник поста Урядник Антонов но действительно неизвестно о последних».
После нескольких обстрелов черноморского побережья Кавказа русское командование разрабатывает некоторые рекомендации по действиям наших войск во время производства бомбометаний с кораблей англо-французского флота и на случай высадки неприятелем своего десанта.
Указания Начальника Черноморской береговой линии господину Анапскому коменданту от 28 февраля 1855 года о мерах по противодействию действиям неприятеля:
«Признавая необходимым принять меры против покушений неприятеля на ст.Благовещенскую, противу которой он в последнее время производил на своих пароходах днём и ночью осмотры, предлагаю Вашему Высокоблагородию предписать:
1-е производить в ночное время разъезды по Джеметийской косе и вдоль морскаго берега по степку, а днём на этом степке у берега же иметь наблюдательный пикет.
2-е У пикета иметь два столба вкопанных в землю, которые обернуть толстою скрученною верёвкою соломы, как это делается на кордонных постах; в Витязевой же станице иметь несколько ракет.
3-е если не один, а несколько пароходов подойдут к берегу и начнут делать десант, то разъезд посылает немедленно зажигать на обоих столбах солому, а сам, отступив, наблюдает за десантом.
4-е Коль скоро в станице Витязевой замечено будет что солома зажжена на обоих столбах, то оттуда немедленно выступают одна рота пехоты в числе не менее 200 человек с полевым орудием и четыре сотни казаков и поспешно идут на Джеметийскую косу и деле противу десанта; команды же на Джеметийской косе находящиеся отступают на Витязеву станицу и соединяются с направленными оттуда казаками и пехотою. Эту колонну поручить Майору Павлову, а в его отсутствие подполковнику Михееву.
5-е Когда в Витязевой станице замечен будет сигнал на степке, посылается оттуда несколько казаков на сигнальный редут с ракетами, откуда пускают ракету. По этой ракете две роты пехоты с полевым орудием немедленно выступают из Анапы в Витязеву станицу; к ним присоединяется полуэскадрон всадников и одна сотня казаков из станицы Николаевской.
6-е Находящаяся в Благовещенской станице команда казаков, по тревоге если не поспеет пехота, садятся в лодки тамошних поселян и переезжают в станицу Витязеву.
7-е Если бы пароходы днём подходили к берегу, к Джеметеи или по ту сторону оной, то в таком случае в Джеметийском укреплении сделать один за другим три выстрела из орудий, а командам тамошним отступить к стороне Витязевой станицы до того места где есть закрытие от выстрелов с моря, по этим выстрелам из станицы Витязевой выступают, как выше было сказано, рота пехоты и 4-мя сотням казаков, а из Анапы идти к Витязеву двум ротам пехоты, а присоединившимся из Александровской станицы к ним всадникам и сотне казаков из Николаевской станицы. Между тем тамошняя команда приготовится к переезду на лодках (ст.Благовещенская по извещению первого казака), садится же на оные по извещению другого казака, когда десант, выйдя на берег возьмёт направление на степок.
8-е Если бы неприятельские пароходы днём взяли направление к берегу на Нашенбургское укрепление, или на другой пункт мужду Джеметеею и Анапой, то в таком случае сотня казаков из Николаевской станицы и полуэскадрон всадников следуют к стороне Анапы для получения приказания.
О распоряжении Вашем к исполнению предписываемаго имеете донести мне».
Но продолжим о роли Анапы в Крымской войне. Факты организации помощи из Анапы защитникам Севастополя нашли подтверждения и в некоторых сообщениях британских новостных изданий. Так, 22 марта 1855 года английская газета «Bath Chronicle and Weekly Gazette» публикует статью, в которой есть рапорт капитана Джорджа Гиффарда следующего содержания: «Его французского Императорского Величества корабль «Фултон», убыл на разведку в Кафу. Я продолжил путь к Анапе на судне её величества «Леопард» («Леопард» - это 18-ти вёсельный корабль под командой капитана Джорджа Гиффарда). Проходя вдоль косы на Бугаз около Кубанского лимана мы наблюдали некоторое количество войск, пересекающих переход на лодках со стороны Анапы в направлении Тамани. Я встал на якорь в 4,5 морских миль от Кизилташского гирла. Наши войска десантировались, и мы открыли по противнику огонь, чем вынудили их отойти к холмам.
Я послал флотилию из лодок под командованием лейтенанта Грэма изучить ситуацию на месте. Там были обнаружены гауптвахта, казармы, склады и конюшни, некоторые из которых были сожжены. Надвигалась сильная метель (21 января «Леопард» уже попадал в непогоду, будучи на якоре под Керчью – тогда весь корпус судна покрылся льдом и он едва не утонул – газета «Aberdeen Journal Wednesday» от 21.02.1855г.), и я приказал лодкам возвращаться. Лейтенант Грэм доложил, что он видел несколько орудий и военные склады, которые он не успел уничтожить и которые враг перевозил из Анапы в Керчь.
Я снова вернулся сюда 24-го числа в компании с кораблём Фултон.
Несколько наших залпов заставили казаков и другие войска в составе от 400 до 500 человек отойти к холмам. Когда лодки под командованием лейтенанта Грэма причалили, М.Лейбрис на корабле Фултон занял позицию на северо-западе, чтобы проследить за манёврами противника, который по прошествии некоторого времени установил несколько полевых батарей на холмах и открыл сильный огонь по корпусам кораблей и катеров. Очень точный огонь с «Фултона» вынудил их покинуть две свои позиции, а «Леопард» откинул противника с третьей позиции, после чего все они отступили за холмы. После трёх часов работы лодки вернулись, уничтожив десять новых и красивых 6-дюймовых орудий и сожгли семь больших лодок, два ряда казарм и зданий, а также некоторое количество военных складов и провиант.
Фултон получил одну пробоину корпуса, но я рад сообщить, что обошлось без жертв. Потери врага должны были быть значительными».
Таким образом, на маршруте движения обозов из Анапы на Тамань была хорошо организованная переправа через Бугаз, где были оборудованы и защищены полевыми укреплениями временные склады и переправа. Всего через 6 дней после описанного события англо-французские силы произвели второе, усиленное десятидневное бомбардирование Севастополя и началось ведение минной войны.
В ходе ведения войны уже было очевидно, что Анапе стоит опасаться атаки союзнического флота с моря и десантирования войск, а также вступление в войну организованных и вооружённых групп горских народов.
В половине февраля 1855 года небольшие группы союзных судов начали появляться в окрестностях Анапы и Новороссийска и истребили несколько наших малых приморских постов. 28-го февраля неприятельская эскадра из пяти пароходных судов, вооруженных 67 орудиями, вошла в Новороссийскую бухту и осуществила трёхдневное бомбардирование Новороссийска. В течение марта и апреля небольшие эскадры союзного флота продолжали крейсировать вдоль кавказских берегов Чёрного моря, производя канонаду по нашим приморским беззащитным постам.
Роль Анапы всё более и более сказывалось на развитии событий в Крыму. Из крепостных складов на крымский фронт отправлялось военное имущество и поэтому противник принял решение активно воздействовать на этот путь, который был закрыт после взятия союзниками Керчи 12 мая 1855 года. Уже после оставления Анапы 7 июня 1855 года в ирландской газете «Freeman's Journal» была опубликована статья, объясняющая замысел ведения действий против Анапы: «…нужно привлечь флотилию к переходу под Анапу – так русские будут изолированы, и одновременно будут уничтожены их склады. С другой стороны пролива мы слышим об оставлении Суджук-кале с большим числом оставленных русскими орудий и мортир, которые стали теперь бесполезными. Второй причиной может быть целесообразность отступления флотилии для выполнения особого поручениям комиссии - атаковать и уничтожать. На военном совете в Батуми, о котором, без сомнения, русские были полностью в курсе, была достигнута договоренность по плану предстоящих операций. Реорганизованная турецкая армия должна была осаждать Суджук-кале, после чего они должны были выдвинуться к Анапе, которая находится всего в 20 милях к северу, а оттуда пересечь пролив и действовать с союзными войсками в Крыму.
Здесь они не могли долго оставаться без воздействия, ведь этот важный город является ключом к русским владениям к востоку от Чёрного моря, и как только Анапа будет занята союзными войсками, больше ничего не будет препятствовать присоединению черкесских племен для их участия в Крымской операции. Сейчас на морском побережье только Анапа остается во владении русских; но её значение, как средство общения между Крымом и российской Азией, после потери Керчи и Еникале, утеряно. Теперь крепость стоит изолированно, не имея сообщений по Азовскому морю и почти не имеет значения, как связующего звена между восточной и западной частями империи.
Анапа хорошо укреплена. Когда две эскадры в прошлом году подошли к крепости, её ощетинившийся ответ был слишком опасным для более близкого знакомства. Возможно, командование не хотело ослаблять власть России на Востоке, уменьшив там распространение влияния черкесов, и, соответственно, приказал Анапу, как и Одессу, оставить нетронутыми. Это действительно казалось странным, что третье- или четверто-классная крепость могла отпугнуть грозный флот, и что не было сделано никаких попыток, чтобы проверить на прочность его стены. Было известно, то, что войска были в постоянном движении из азиатской России в Крым, через Анапу, и что провиант и боеприпасы отправлялись из учреждений, расположенных на севере Азовского моря в азиатские армии по этому же пути.
Эвакуация своего соседа является предостережением судьбе Анапы. Когда будут произведены разрушительные действия в Азовском море и часть экспедиции можно будет вернуть в пролив, мы можем быть уверены, что Анапа будет обстреляна. То, что она будет разрушена или захвачена не вызывает сомнений и что будет оказано некоторое сопротивление также очевидно. Войска, выведенные из Суджук-кале, сосредоточены в Анапе, так что гарнизон должен иметь внушительную численность, каким бы ни был его моральный дух. Главным итогом захвата Анапы будет полная изоляция русской армии в Азии, к которой ей будет закрыт доступ, за исключением окружных путей, что почти невыполнимо.
До тех пор, пока западный берег Азовского моря не будет очищен, то и нет большой необходимости атаковать крепость. В течение некоторого времени Анапа была в плохом положении, чтобы оказывать большую роль для российских операций в Крыму. Основные запасы были сосредоточены на другой стороне пролива и моря, и союзники мудро распределили свои силы в той части, что оставили в покое Анапу и Суджук-кале, ожидая более удобного и подходящего случая. Они могли бы подождать ещё, но склады боеприпасов в Геническе, Бердянске и в крепости Арабат уже были пусты.
Моральный эффект этих успехов является еще более ценным, чем практические выгоды, получаемые союзниками. Упорная оборона Севастополя создала впечатление среди варварских племен Азии в непобедимости России. Они видели, как два самых мощных государства в мире в течение шести месяцев едва продвинулись за её границы. Русские давно продемонстрировали неуязвимость своей империи, и сейчас это ещё раз доказали. В некоторой степени странно выглядит апатия горных племен в начале войны, которые должны были быть готовы с оружием в руках воевать за свою независимость.
Но жизнь не оправдала их ожидания. Племена ждали каких-то решительных успехов со стороны союзников, но не слышали ни об одной из них, поэтому они не хотели навлечь на себя враждебность России или вступить в союз с сомнительным будущим. Захват Керчи, впрочем, и другие успехи, о которых скоро узнают в самом сердце Азии, будет производить мощное воздействие на транс-кавказцев. Падение Керчи и оккупация пролива делают невозможным приход подкрепления армии в Севастополь с Востока».
Ввиду возможности неприятельской высадки на северо-восточном берегу Черного моря «высочайше повелено» было сформировать на Дону конный и артиллерийский резерв и подчинить наказному атаману Войска Донского все войска, расположенные в Геленджике, в 1-м отделении Черноморской береговой линии, в земле Черноморского казачьего войска и на правом фланге Кавказской линии. В распоряжение генерала Хомутова, кроме того, был назначен особый резерв в составе 1-й бригады 17-й пехотной дивизии, 2-я бригада которой, в изменение первоначального предложения, направлялась в Крым ввиду опасного положения этого последнего после разрыва с западными державами.
Предполагалось, что этими мерами Черномория и правый фланг Кавказской линии делались в достаточной мере обеспеченными, так как там легко можно было собрать 11 батальонов и 4,5 конной батареи кроме гарнизонов трёх прибрежных укреплений и 2-й бригады 19-й пехотной дивизии.
Местом сбора этого отряда государь полагал назначить окрестности Варениковой пристани с тем, чтобы, в случае высадки неприятеля у Геленджика или Новороссийска, следовать навстречу противнику и принять на себя гарнизоны этих пунктов, если они будут принуждены их бросить. Если же высадка десанта будет произведена у Анапы, тогда следует отбросить неприятеля в море и тем самым спасти Анапу.
При этом было весьма вероятно, что союзники предварительно войдут в сношение с горцами, чтобы они отвлекли внимание и силы наши в другую сторону, угрожая Лабинской и даже Кубанской линиям. Воспрепятствовать этому предполагалось сбором у Ольгинского тет-де-пона отряда не менее 6 батальонов с артиллерией и одного-двух казачьих полков, чтобы отбить любое покушение на Кубанскую линию, а на Лабинской линии оставаться пока в оборонительном положении.
Адмиралу Серебрякову указывалось обратить особое внимание на сохранение Анапы и Новороссийска. Так же предполагалось, что если Геленджик и Кабардинск нельзя будет отстоять, то гарнизоны их следует отводить к Новороссийску, а если и этот пункт нельзя будет отстоять, то, уничтожив в них всё, что можно, отходить к Анапе, наводя неприятеля флангом на наш отряд, идущий от Варениковой.
Сефер-бей в это время вместе с турецким пашой Мустафой стремились собрать довольно значительный отряд войск для овладения Екатеринодаром, как главным пунктом склада провианта и артиллерийских снарядов русских войск. Принимался во внимание и тот факт, что при успехе подобной операции англо-французы легко могли бы ввести в Кубань через Бугаз значительное число гребных судов с десантом и таким образом гарнизонам Анапы и Новороссийска был бы отрезан путь к отступлению. К этому времени Керчь пала, а союзный флот проник в Азовское море и бомбардировал несколько прибрежных городов, сжигая склады продовольствия и захватывая коммерческие суда.
На кавказском берегу у нас теперь оставались только крепость Анапа и город Новороссийск, которые всегда могли подвергнуться внезапному удару противника, владевшего Чёрным морем. Поэтому наказной атаман Войска Донского генерал-адъютант М.Г.Хомутов, как начальник войск, приказал сжечь станицы, расположенные по берегу Чёрного моря и оставить Новороссийск. Видя близкую и весьма серьезную опасность для крепости Анапы, он, собрав 21 мая военный совет, согласился с его мнением и решил, не дожидаясь разрешения свыше, вывести гарнизон крепости, а верки его и пороховые погреба взорвать, казармы сжечь, орудия уничтожить и заклепать, что и было сделано, и через 2 дня противник нашел только одни развалины крепости. Донося об этом, Хомутов на другой день писал военному министру: «По особому промыслу пал на меня жребий приступить к великой решимости упразднить крепость [Анапу] без Высочайшего разрешения. Один Бог свидетель тому, что я перечувствовал и перенес в эти тяжкие минуты!.. Торжество неприятеля больно русскому сердцу...».
Государь Император, в письме к князю Горчакову, находя распоряжения Хомутова дельными, всё-таки сожалел о решении бросить Анапу и «полагал, что для морального действия на умы горцев пункт сей следовало держать».
Принятие решения отступить не было результатом мощного и организованного наступления противника. Положение наших укреплённых пунктов не давало возможности поддерживать дополнительными войсками их гарнизоны, которые были эффективны только для непосредственного содержания береговой кордонной линии и ведения обороны против воинственных горских племён. Отсутствие хороших дорог вдоль черноморского побережья и какого бы то ни было флота поставило эти пункты в исключительное блокадное положение. Снятие наших укреплений вызывало подъём морального духа среди горских народов.
Численность горского населения этого региона достигала до 400 тысяч человек мужского пола (абадзехи до 100 тысяч; шапсуги до 120 тыс.; натухайцы 30 тыс.; убыхи 25 тысяч. Мелкие племена: бжедухи, гатюкаевды, темиргоевцы, егерукаевды, махошевцы, бесленеевцы, баракаевды, баговды, шахгиреевцы, тамовцы, кизилбеки, ногайцы, беглые кабардинцы в общей массе составляли от 120 до 150 тысяч воинов. Если предположить, что хотя бы половина из этого числа организованно двинулась на наши поселения, то, вероятно, случилась бы страшная трагедия, так как Россия не имела сил, способных успешно противостоять такому войску.
Протокол совета об упразднении крепости Анапы.
«Вследствие занятия неприятелем Керчи, пролива и Азовского моря, сего 21-го мая собрались в Темрюке наказной атаман войска Донского, генерал-адъютант Хомутов, начальник Черноморской береговой линии, вице-адмирал Серебряков, временно-командующий войсками на Кавказской линии и в Черномории, генерал-лейтенант Козловский, начальник артиллерии войска Донского, генерал-майор Лобко и полковники генерального штаба Дуброво и Стишинский, обсуживали обстоятельства, в которых находится Черномория вообще и в особенности гарнизон Анапы и его резерв, и нашли: а) силы наши в Черномории и в Закубанском отряде следующие:
За Кубанью: в Анапе 4 батальона пехоты, с должною прислугою артиллерии составляют гарнизон крепости. При станице Витязевой 4 батальона, с двумя казачьими полками, при 20-ти орудиях, составляют резерв анапского гарнизона и расположены на означенном пункте, как для охранения запасов, в помянутой станице находящихся, так и для содержания сообщения с войсками Таманского острова.
На Таманском острове: 4 казачьих пеших батальона, два казачьих полка и 4 сотни, и 8 орудий.
В отряде Екатеринодарском: 5 батальонов, полагая в том числе три батальона Ставропольского егерского полка, один казачий полк и 4 сотни, и 10 орудий. Ожидаются: с правого фланга Кавказской линии кавалерии 4 казачьих полка и 8 орудий донской № 8-й батареи.
В Ейске: два резервных пеших батальона Черноморского войска и две конные сотни.
Кроме того, по Черноморской кордонной линии на протяжении 400 вёрст, 6 конных черноморских полков.
б) по предположению нашему, неприятель может предпринимать следующее:
1) Находящийся в Керчи неприятель, который так легко переносится, что уже и доказал он прошлого 12-го мая, может сделать десант в Тамани, беспрепятственно следовать к Новогеоргиевскому посту, находящемуся в 40 верстах от Тамани, уничтожить переправу на Джиге и таким образом отрезать Закубанскому отряду отступление. Но если единовременно с занятием Новогеоргиевского поста керченским неприятелем, десант, находящийся в Геленджике, спустится с гор, то отрежет отступление и на Варениковское укрепление.
2) Неприятель ещё в возможности сделать десант в Курчанский лиман, занять Темрюк и все высоты от оного до Андреевского поста.
Этим одним движением отнимет он оба вышесказанные пути нашего отступления.
3) Если находящийся в Керчи неприятель, желая осаждать крепость Анапу, сделает десант между ею и станицею Витязевою, вместе с тем поставит свои пароходы на своем левом фланге и будет их огнём препятствовать резерву идти против десанта, или подать помощь крепости и данное иметь сообщение с нею, и кто муже, если неприятель завладеет мостом на Анапке, то в таком положении, резерв, чтобы подать руку помощи крепости, должен бросить запасы, сообщение с Черномориею и для обхода болот сделать по не совсем удобным бродам Анапки переход в 20 верст, поставив при том себя в два огня: горцев и десантных войск, следовательно, движение это невозможно, и в таком положении резерв должен будет отступить на Новогригорьевский пост, оставив Анапу защищаться собственными своими средствами. А как крепость эта неправильной постройки и вооружена с сухого пути орудиями небольшого калибра; неприятель же, сняв орудия с флота, может действовать артиллериею самого большого калибра, то крепость в короткое время должна будет пасть [в этом предположении приводится аналогия с действиями против Анапы эскадры под командованием адмирала Грейга в 1828 году.].
4) Неприятель, обладая такими большими средствами, может даже пренебречь Анапою и сделать сильный десант в Ейск, в том предположении, что Анапа сама собою падёт; десант же в Ейске, если будет совремещён с движением горцев (при чем горцы могут быть в огромных силах), не находя сопротивления в войсках Черномории, которые теперь очень слабы, может завладеть оною и угрожать Кавказской линии и сообщению с Закавказом. Помощи от Кавказских войск ожидать нельзя. Они имеют своего неприятеля, который также будет пользоваться этими обстоятельствами.
5) Помощь, полученная ныне с Кавказской линии, может почитаться временною, и эти войска с наступлением полевых работ и в особенности мелководия рек Кубани и Лабы, необходимо будет отпустить, для усиления защиты линии и прикрытия повсеместных бродов.
Сообразив все эти обстоятельства, находим, что Анапский гарнизон, со своим резервом, во всех случаях может сделаться непременною жертвою и что крепость Анапа, при самой усиленной защите, должна рано или поздно сдаться в руки неприятеля или правильною осадою, или отрезанием ей всех путей сообщения, и как Анапа, с падением Керчи, пролива и Азовского моря, при настоящих слабых военных силах наших и при громадности неприятельских средств, не составляет никакого стратегического пункта, а напротив того связывает нам руки и отнимать возможность защитить пределы родного края; и кроме того Анапа, лишаясь подвоза продовольствий как с моря, так и с сухого пути, существовать не может, то и положили: Анапу снять и не для того только, чтобы не дать неприятелю торжества, но чтобы спасти войско и иметь возможность сосредоточить оное сколь возможно в большем числе. И потому сейчас же приступить к выводу всех денных тяжестей и, по сожжении города и взорвании укреплений, войскам отступить к Черномории.
Опасаясь, чтобы неприятель не узнал о нашем предприятии и не предупредил бы нас отрезанием нашего отступления, решение наше приводить в исполнение, сохраняя оное в самом большом секрете.
Темрюк, 21-го мая 1855 года».
Таким образом, ситуация, складывающаяся в ходе войны, в итоге вынудила русские гарнизоны покинуть всю черноморскую береговую линию, тем самым оставив большой район между Лабой, Кубанью и Чёрным морем без нашего влияния (В 1854 г. Россия оставила важные форты: Вельяминовский, Гагры, св. Духа и др., 13-го мая 1855 года оставлен Новороссийск и войска, под начальством генерала Дебу, отошли к Анапе; 25-го мая весь отряд, под начальством вице-адмирала Серебрякова, отошёл за Кубань и расположился в окрестностях станицы Варениковской.).
Английские газеты активно информировали своих читателей о состоянии дел в Крыму и на Кавказе. Сообщение об эвакуации русских войск из Суджук-кале было встречено читателями как победа. Одной из первых это сообщение появилось в «Leeds Times» 9 июня 1855 года: «Россияне сожгли основные здания и оставили шестьдесят пушек и шесть мортир, предварительно выведя их из строя. Предположительно, враг концентрируется в Анапе и укрепляет её крепость. Форт, расположенный на дороге между Суджук-кале и Анапой также эвакуирован.
На военном совете, состоявшемся в Батуме 2-го числа прошлого месяца, Турецкий главнокомандующий предложил ряд мер, которые были единогласно приняты. Предполагается, что армия из Батума совершит марш вдоль побережья Черкесии, и, после того, как прибудет в Суджук-кале, выступит против Анапы и оттуда переберётся в Крым. В штаб-квартиру армии, размещённую в Сухум-кале, уже прибыли все начальники-абазины с участка между Сочи и Tchurookson. Горцы обязуются предоставить для усилия войск 40000 человек, для активного использования во время выхода на марш. Главными начальниками в Сухум-кале в настоящее время являются Мохамед Эмин, Сефер-бей и Бешет-паша».
После оставления Суджук-кале открывалась реальная возможность атаки крепости Анапа. Причём крепость можно было атаковать одновременно с двух сторон: со стороны суши и с моря. Эти планы кратко были раскрыты английской газетой «Hereford Times» 9 июня 1855 года: «Сообщается, что в письмах, полученных аналитиками с востока, упоминается о вероятности нападения на Анапу союзной армией при поддержке корпуса Мустафы-паши и черкесов. Вполне вероятно, что сообщения о таких намерениях побудили новые военные действия».
Информирование о состоянии дел в крепости Анапа были и в русской печати. Так, во «Втором особом прибавлении» к газете «Русский инвалид» №122 от 5 июня была опубликована статья «Известия из Черномории». Эту статью 29 июня перепечатала газета «Sheffield Daily», а 1 июля газета «Reynolds's Newspaper»:
«Ещё в марте минувшего года, со вступлением неприятельских флотов в Чёрное море, признано было необходимым большую часть укреплений Черноморской береговой линии упразднить, так как все эти пункты были заняты нами собственно только для обуздания прибрежного горского населения, но отнюдь не для защиты берега против сильных флотов Европейских морских держав. Оставались ещё гарнизоны только в Новороссийске и Анапе, в том соображении, что эти два пункта, имея верное с Кавказской линиею сухопутное сообщение, могли быть очищены во всякое время, лишь только, по ходу войны, упразднение их оказалось бы необходимым.
Ныне неприятель, заняв Керчь и Еникале и имея в столь близком от Анапы и Новороссийска расстоянии сильную эскадру с десантным войском, мог бы и самое короткое время перебросить оное на Кавказский берег и поставит наши укрепления в неизбежную опасность, ибо Новороссийск, прикрытый только полевыми верками, собственно от покушения горцев, и самая Анапа, старая турецкая крепость неправильной постройки, не представляли требуемых условий для успешной защиты против возможной, и с моря и с сухого пути, атаки неприятеля, владеющего сильной артиллерией и огромными морскими средствами. Следовательно, дальнейшее сохранение этих пунктов, а вместе с тем и обеспечение сообщений с ними только напрасно отвлекали бы значительную часть войск наших от других назначений, более соответствующих настоящему обороту дел.
По этим уважениям, Начальствующий в Черномории, наказной атаман Войска Донского, генерал-адъютант Хомутов, решился 17-го Мая очистить сперва Новороссийск, как пункт более удалённый от Кубани, а вслед за тем предложил собранному им совету обсудить в какой мере необходимо и дальнейшее занятие Анапы.
Совет сей, приняв во внимание слабость сооружений крепости, неудобство помещения в ней сильного гарнизона, по недостатку хорошей воды, необходимость составления особого подвижного резерва, для сообщения с этим отдельным пунктом, и наконец минование пользы, какой от сего последнего можно было ожидать, решил, 29-го мая, упразднить Анапу, а гарнизон отвести к пределам Черномории.
Согласно с этим решением совета, приступлено было немедленно же к очищению Анапы: госпиталь, присутственные места и всё, что в короткое время можно было поднять, вывезено из города; орудия испорчены, укрепления взорваны; здания преданы огню, — а 28-го мая выведен окончательно и гарнизон. Отступление его совершилось благополучно. С упразднением Анапы, очищены также и окрестные станицы Закубанского военного поселения.
Меры, принятые генерал-адъютантом Хомутовым, принесёт ту существенную в настоящих обстоятельствах выгоду, что даст ему возможность сосредоточить все силы для благонадёжнейшего охранения вверенному ему края и для отражения неприятельского на него покушения».
Сефер-бей не замедлил воспользоваться уходом русских войск и через пять часов занял Анапу с отрядом турецких войск, прибывших с Мустафа-пашой. Здесь он собрал несколько десятков горцев, которые составили его постоянный конвой и добыли два бронзовых орудия около 6 фунтов, на полевых лафетах. Такое развитие событий широко освещалось в английской прессе. Статьи об обстановке в Анапе наряду с сообщениями из Севастополя стали появляться регулярно, что свидетельствовало о значении этого пункта во всей Восточной войне.
16 июня лондонский альманах «The Illustrated London news» публикует гравюру «Вид Анапы с моря» и немного изменённую статью газеты «London Daily News» от 13 июня 1855 года, которая называется «Анапа – Суджук-
